ПРОСТАК

ПРОСТАК – сценическое амплуа. В самом общем виде – тип ролей простодушно-наивных и недалеких (или кажущихся такими) персонажей. В самом определении содержится сущностное противоречие, определившее ряд трансформаций, которые амплуа простака претерпело в историческом развитии театра. Фактически амплуа простака распадается на две альтернативные линии: наивных и недалеких героев и лишь притворяющихся таковыми.

Свою родословную это амплуа ведет с незапамятных времен, от трикстера, который отличается лукавством, хитроумием, способностью к трансформациям. Этот персонаж получил огромные традиции развития в народном театре и особенно в карнавальной культуре. Отсюда возник и ранний прообраз театрального простака – дурак, сценическое амплуа раннего средневекового театра. В первых театральных Братствах, организовывавшихся в 14–15 вв. для постановки мистерий, были полусамодеятельные актеры, специализировавшиеся на ролях дураков. Вскоре такой персонаж был введен и в светский театр французским трувором (музыкантом, поэтом и певцом) Адамом де Ла-Аль, написавшим первые известные нам средневековые светские пьесы (Игра в беседке).

Дальнейшее широкое развитие это амплуа получило в театре Ренессанса: шут; в английской драматургии – клоун; маски комедии дель арте. В эпоху Ренессанса двойственность образа во многом сохранялась; однако возникает типологическое разделение масок. Если Пульчинелла еще сочетает простодушие и придурковатость деревенского увальня с ловкостью и сметливостью городского простолюдина, то остальные маски более прямолинейны: Бригелла – наглый и изобретательный интриган, а Панталоне, Доктор и Капитан – глупы и неуклюжи.

Далее двойственность комедийных персонажей сохранялась в основном в народном театре – уличном, балаганном, кукольном. С развитием же светского литературного театра первоначальный персонаж распался на разные амплуа. Во многом это связано со становлением психологического театра, стремящегося к отображению сложных, но внутренне непротиворечивых образов. И прежде всего из сформировавшегося амплуа простака ушли коварство и хитроумие. Простак может быть симпатичным или неприятным (сэр Эндрю в Двенадцатой ночи, Родриго в Отелло, Митрофанушка в Недоросле, Вася в Талантах и поклонниках или даже Лариосик в Днях Турбиных), но он уже никак не отличается большим умом. Кроме того, в психологическом театре простак не осуществляет функции движителя сюжета. Даже при большом объеме и актерской выигрышности ролевого материала (как у Митрофанушки) простак фактически является второстепенным, вспомогательным персонажем.

Как следствие этого, возникает дополнительная разновидность амплуа простака – наперсник главного героя, основная функция которого – помочь более полному раскрытию характера основного персонажа. Особенно этот тип распространен в детективной литературе – доктор Ватсон при Шерлоке Холмсе, капитан Гастингс при Эркюле Пуаро и т.п. Однако в Таблицах амплуа простак отсутствует, его заменяет именно наперсник (друг). Весьма показательны требования, предъявляемые к актеру: «Фигура и голос безразличны. Рост не должен превышать роста лица, с которым он связан». И основные сценические функции: «Поддержка, содействие и побуждение того лица драмы, с которым он связан, объяснять свои поступки».

Сегодня амплуа простака, как, и подавляющее большинство сценических амплуа, является анахронизмом (в более или менее чистом виде сохранившись лишь в оперетте).

Татьяна Шабалина